Великий персидский поэт Фирдоуси был уроженцем города Тус в Хорасане. Он происходил из семьи дехкан, причем в то время — это слово означало не крестьян, как позднее, а землевладельцев. Практически не сохранилось сведений о его детстве и о том, насколько зажиточными были родители поэта. Но они смогли дать сыну хорошее образование.
О взрослой жизни поэта тоже сохранилось не слишком много сведений, причем факты часто переплетаются с преданиями разных эпох. Так создатель грандиозного эпоса, в котором собраны, переосмыслены и переплавлены в единое целое многочисленные мифы, легенды и сказания, сам стал в немалой степени эпическим героем.
Имя Фирдоуси и его наследие, как творческое, так и предания о нем – это культурный код, играющий важную роль в единстве персидского культурного пространства, простирающегося далеко за пределы Ирана. И одновременно автор «Шахнаме» стал романтической легендой Запада. Образ поэта, который создал величайшее произведение, но не получил признания при жизни, оказался очень близок европейским романтикам. Как и тема борьбы с тиранами и самодержцами, поэтому во многих интерпретациях Фирдоуси предстает не только непризнанными гением, но и жертвой гонений.
Одно из самых знаменитых произведений подобного плана – эссе Ханса Кристиана Андерсена «Тернистый путь славы». Автор ставит Фирдоуси в один ряд даже не с поэтами, а с великими учеными и первооткрывателями, от Колумба до Тихо Браге и Роберта Фултона, в один ряд с государственными деятелями.
Генрих Гейне переложил в стихи ту версию предания, согласно которой вначале Фирдоуси получил очень скудное вознаграждение, и не золотом, как надеялся, услышав обещание властителя выплатить по монете за строку, а серебром. В досаде он раздает деньги банщику и посланцам шаха, а сам уходит странствовать. Потом он возвращается и живет в Тусе, обихаживая свой скромный сад, не зная, что его поэма уже стала известна народу и любима.
Славных витязей народных,
Их деянья, приключенья,
И волшебников, и дивов —
Всё в цветах волшебной сказки,
Всё в цветах, и всё живое,
Всё проникнутое блеском,
Облитое, как с небес,
Светом благостным Ирана,
(перевод Льва Мея)
Но вот однажды властитель в тишине и роскоши своих покоев слышит песню на фрагмент «Шахнаме»
Пение дивное вдруг раздалось,
Под звуки лютни оно лилось.
И встрепенулся шах ото сна:
«Кем эта песня сложена?»
(перевод Льва Мея)
Доверенный вельможа говорит, что это стихи Фирдоуси, который много лет живет, бедствуя, в родном городе. Шах велит немедленно собрать караван и доставить в Тус дары для поэта — золотую посуду, самоцветы и слоновую кость, дорогие шелка, изысканные лакомства, дюжину лучших породистых коней… Посланник все исполнил, но не застал Фирдоуси в живых.
Дмитрий Кедрин, поэт раннесоветского времени, написал по мотивам легенд о Фирдоуси печальное стихотворение «Приданое» — опираясь на мнение, что создатель «Шахнаме» приступил к своему великому труду поначалу ради вполне прозаической цели: заработать денег на приданое младшей дочери.
Завтра утром я засяду
За сказания Ирана,
За богов и за героев,
За сраженья и победы
И, старания утроив,
Их окончу до обеда…
Но в итоге поэтическое вдохновение намного превосходит первый меркантильный импульс, трудов оказывается на несколько десятилетий. И когда еще шах изволит прочесть поднесенную ему в дар рукопись… Как и во всех легендах о Фирдоуси, караван с сокровищами приходит в Тус слишком поздно.
Отдельное место занимают легенды, которые гласят, что Фирдоуси при работе над «Шахнаме» осознанно избегал использования арабских слов. На самом деле исследователи установили, что какие-то слова арабского происхождения в эпосе все же присутствуют. Но они были в употреблении во время написания поэмы, и то, что поэма была написана доступным языком, способствовало ее первоначальному распространению. Впоследствии эпос стал одной из главных опор национального возрождения Персии после арабского завоевания и формирования современного персидского языка.
Фирдоуси был похоронен в Тусе, и его надгробный памятник долгое время был весьма скромным. Существующий сейчас мавзолей из белого мрамора, очень похожий на гробницу Кира Великого в Пасаргадах, был возведен к 1000-летию поэта. На стенах мавзолея традиционным каллиграфическим почерком «насталик» начертаны отрывки из поэмы «Шахнаме». Внутри и снаружи находятся барельефы и скульптуры, изображающие ключевые эпизоды поэмы.
Торжество в честь столь круглой и внушительно даты прошли и в Иране, и в других странах. Так, 27 сентября 1934 года в Берлине в Германском археологическом институте прошла торжественная церемония празднования тысячелетнего юбилея дня рождения Фирдоуси. Первым выступил доктор Виганд, директор Немецкого археологического института, рассказавший о древней персидской культуре и роли Фирдоуси, запечатлевшего предания и традиции в «Шахнаме».
На русский язык эпопею Фирдоуси полностью перевела замечательный советский ученый-иранист, жена прославленного персидского и таджикского поэта Абулькасима Ахмед-заде Лахути — Цецилия Бану-Лахути. Тома поэмы выходили с 1957 по 1989 г.
В наши дни по мотивам масштабного эпоса Фирдоуси популярный иранский писатель Махаммад Реза Юсефи создал ряд оригинальных произведений. В них не только представлены ключевые сюжеты «Шахнаме», но и разъясняется их смысл.
…Девушка по имени Рузане («Рузане – дочь пшеницы») жила в те далекие времена, когда люди еще не научились выращивать пшеницу, ячмень и рис, даже обрабатывать землю никто не пробовал. Поэтому подданным царя Хушанга приходилось собирать зерна диких злаков, выросших в степи. И от того, удастся ли найти и собрать достаточно зерна на зиму, зависела сама их жизнь. Поэтому ближе к осени почтенная Пиране, лучше всех умевшая находить места, где росли травы со съедобными колосьями, собирала всех девушек, и они отправлялись искать пшеницу и ячмень. Это позволяло людям продержаться очередную зиму, но весьма скудно, ведь урожай на следующий год не становился больше.
И вот сирота Рузане спросила у бабушки Пиране, откуда берется зерно. Получив ответ, что оно посылается свыше, Рузане простодушно поняла это так, что зерно падает с небес. Но быть может, упав с меньшей высоты, зерно тоже прорастет и обернется полновесными колосьями?..
Эпизод, ставший основой книги «Дикие кони», являет собой другой судьбоносный момент человеческой истории – приручение лошадей. Мудрый царь Тахмурас научил своих подданных разводить овец, прясть нитки из их шерсти, делать ткани и шить одежду. Однако растущее благоденствие людей не понравилось владыке тьмы Ахриману, и он послал против Тахмураса и его народа полчища злобных дэвов.
Однажды, выехав со свитой на охоту, царь видит табун диких коней и сразу понимает, насколько легче было бы его воинам противостоять нашествию конными, а не пешими. Поначалу затея поймать быстрых и сильных животных не удается. Потом Тахмураса осеняет мысль, что можно сплести тонкие, но прочные веревки, сделать из них арканы и снова попробовать поймать диких коней. Самым главным в этом оказывается даже не сила и ловкость, а способность человека перебороть свой собственный страх.
А книга «Матери Рустама» повествует уже о другом времени. Люди обжили землю, многие битвы отгремели, и силы зла не так вольготно чувствуют себя, как на заре мира. Но бед и опасностей все равно хватает. Есть и добрые примеры — любовь храброго Заля и прекрасной Рудабе оказалась сильнее старинной вражды их семей и государств. Они стали супругами, на свет появился их сын Рустам. «Счастливый отец взял ребёнка на руки и пошёл с ним к царь-птице Симург, чтобы облететь на её спине город и всем показать своего новорождённого сына. Однако стоило Залю забраться на спину птицы, как Рустам заплакал, да так, что плач его донёсся до небес».
Мудрая птица поняла, что ребенок голоден, и поскорее отнесла отца с младенцем к женской половине дворца. Рудабе покормила первенца, но малыш, как оказалось, обладал богатырским аппетитом. Поэтому, когда молоко у матери иссякло, его приложила к груди кормилица. Но и этого было недостаточно. Выяснилось, что мальчику нужно молоко десяти кормилиц каждый день. Пришлось призвать в столицу молодых матерей из самых разных городов и племен Ирана. Так будущий великий герой Рустам еще в колыбели породнился со всеми народами своей страны, впитал с материнским молоком силу и любовь всех областей родной земли, защитником которой ему было суждено стать.
Образ Рустама-защитника, ставшего молочным братом разным народам и племенам Ирана, несомненно, в восприятии современного читателя перекликается с образом автора «Шахнаме», собравшего самые значимые предания разных народов и социальных слоев, чтобы придать им единую форму. Недаром на протяжении всех веков, прошедших с момента создания «Шахнаме», имя Фирдоуси и строки его творения вызывают в душах самых разных людей живой, искренний отклик.
Автор: Алекс Громов
На фото: Фирдоуси читает поэму «Шахнаме» шаху Махмуду Газневи. Картина В. Суренянца, 1913 год
Источник: http://terraart.ru/?p=10363
